Отправившись в путь к своему Бате, я ощущал, как с каждым километром возвращаюсь в детство. Этот суровый русский мужик, ставший отцом в лихие девяностые, всегда был для меня олицетворением силы и принципиальности. Его методы воспитания, выкованные в советскую эпоху, казались порой жёсткими, но именно они закалили мой характер и научили ценить простые истины.
Встреча с ним всегда напоминала диалог двух эпох — его непоколебимой верности традициям и моего стремления к чему-то новому. И всё же в его глазах я читал ту же гордость и любовь, что и двадцать лет назад. Батя оставался тем же человеком, который верил, что настоящий мужчина должен уметь всё: и гвоздь забить, и правду в глаза сказать.
